Ëåêöíÿ 2

ÑÒÈËÜ È ÍÎÐÌÀ

Соотношение понятий «стиль» и «норма». Норма как системное явление. Характерные особенности нормы литературного языка: соответствие возможностям языковой системы, относительная устойчивость, возможная двойственность, распространенность, общеупотребительность, общеобязательность. Три кодифицирующих подхода к языку: предписание, отражение, предсказание. Критерии отбора языковых единиц для кодификации. Проблемы нормирования русского языка: реальность и прогнозы. «Московская» и «петербургская» языковые нормы. Старшая и младшая нормы. Общая характеристика нормативных словарей.

 

Норма грамматическая. Соответствие речевых реализаций существующим в языке моделям и образцам (парадигмам). См. также статью Варианты грамматических форм.

 

1. ПОНЯТИЕ «КОММУНИКАТИВНАЯ НОРМА»

 

      Анализ коммуникативной нормы предварим кратким объяснением понятий «коммуникативная ситуация» и «коммуникативные постулаты».

 

1.1 КОММУНИКАТИВНАЯ СИТУАЦИЯ

 

      Коммуникативный акт (коммуникативная ситуация) – это отдельное речевое действие, фрагмент коммуникации, например, реплика одного из собеседников в диалоге. Простейшую схему отдельного коммуникативного акта в процессе речевой коммуникации можно представить следующим образом:

 

Отправитель информации (говорящий), имея определенный мотив высказывания, «выстраивает» коммуникат во внутренней речи, затем при переводе во внешнюю речь кодирует в звуки. Получатель (слушающий), воспринимая поступающий сигнал, декодирует его и распознает смысл высказывания. У него также возникает мотив высказывания, происходит обмен репликами, т. е. осуществляется обратная связь. Таким образом, отправитель и получатель меняются ролями, но схема коммуникативного акта остается прежней. Рассмотрим подробнее.

Речевая деятельность представляет собой Подготовку и осуществление процесса говорения, реализуемого в трех формах – монологе, диалоге и полилоге (речи нескольких человек). Речевая деятельность характеризуется целенаправленностью и состоит из нескольких последовательных фаз: ориентировки, планирования (в форме внутреннего программирования), реализации и контроля. В соответствии с ними осуществляется каждое отдельное речевое действие. Исходным моментом любого речевого действия и является коммуникативная ситуация, т. е. такое стечение обстоятельств, которое побуждает человека к речевому действию. Коммуникативная ситуация рождает мотив высказывания, который в отдельных случаях перерастает в потребность совершении речевого действия.

В реализации речевого действия выделяются следующие этапы: 1) подготовка высказывания – осознание мотивов, потребностей, целей, вероятностное прогнозирование результатов высказывания на основе прошлого опыта и на основе учета обстановки, создание внутреннего плана высказывания, который может иметь различную степень обобщенности или конкретности; 2) структурирование высказывания – выбор слов, включение механизма их «оценки», расположение их в нужной последовательности, грамматическое оформление; 3) переход к внешней речи – осуществление звукового или графического оформления высказывания. Если переход от (2) к (3) по каким-то причинам нарушен, то окружающим такая речь кажется неполной, бессвязной, труднопонимаемой. О результате речевого действия судят по его восприятию и по реакции на него, т. е. обратной связи.

Восприятие речи (процесс слушания или чтения) включает следующие стадии: 1) переход с акустического или графического кода на код внутренней речи; 2) расшифровку синтаксических структур, грамматических форм; 3) понимание общего плана высказывания; 4) понимание замыслов и мотивов высказывания; 5) оценку полученной информации (содержания высказывания, его идеи, позиции говорящего и т. п.); 6) понимание выбора формы и языковых средств.

Качество понимания передаваемого сообщения зависит от комплекса факторов – различных условий, при которых осуществляется коммуникация. Совокупность таких условий принято называть контекстом. Общий контекст речевого общения складывается из явного и скрытого. Явный (эксплицитный) контекст включает то, что подлежит непосредственному наблюдению. Он делится на вербальный и невербальный. Скрытый (имплицитный) контекст – это то, что не поддается непосредственному наблюдению (мотивы, цели, установки коммуникантов, их личные характеристики – уровень образования, социальная принадлежность, характер и т. п.). В зависимости от контекста высказывание может привести к различным результатам.

Обратная связь – важный элемент контроля речевого действия, позволяющий оценить его результат. Наиболее полно обратная связь осуществляется в диалоге. Поскольку главная цель речевого общения – обмен информацией, необходимо учитывать и правильно использовать факторы, влияющие на процесс общения. На основе таких факторов выделяются различные формы и типы речевой коммуникации: устная и письменная речь, формы вербальной речевой коммуникации. Типы речевой коммуникации определяются по ряду таких признаков, как: 1) условия общения (прямое общение с активной обратной связью (например, диалог) и прямое общение с пассивной связью (например, письменное распоряжение; опосредованное общение (например, выступления по радио, телевидению, в СМИ)); 2) количество участников (монолог, диалог, полилог); 3) цель общения (информирование; убеждение; развлечение); 4) характер ситуации (деловое общение; бытовое общение и т. п.). С точки зрения механизмов кодирования-декодирования, р. д. может реализоваться в четырех основных видах: говорении, слушании, письме и чтении.

 

1.2.КОММУНИКАТИВНЫЕ ПОСТУЛАТЫ

 

      Коммуникативными постулатами (постулатами речевого общения) называют систему основных положений, которые нужно учитывать при организации дискурсов разных типов. Ориентирами могут служить постулаты Г. Грайса, на которых основано кооперативное общение.

Грайс разделил постулаты на четыре категории, которые, вслед за Кантом, назвал категориями Количества, Качества, Отношения и Способа. Категория Количества, по Грайсу, связана с тем количеством информации, которое необходимо передать, и представлена двумя постулатами: «Твое высказывание не должно содержать меньше информации, чем требуется» и «Твое высказывание не должно содержать больше информации, чем требуется». Категория Качества раскрывается в общем постулате – «Старайся, чтобы твое высказывание было истинным» – и конкретизируется в двух частных постулатах: «Не говори того, что ты считаешь ложным» и «Не говори того, для чего у тебя нет достаточных оснований». С категорией Отношения связан лишь один постулат релевантности – «Не отклоняйся от темы». Категория Способа соотнесена не с тем, что говорится, а с тем, как говорится. Общее требование – «Выражайся ясно» – конкретизируется в постулатах «Избегай непонятных выражений» и «Избегай неоднозначности». Существуют постулаты речевого общения и другой природы – эстетические, социальные, моральные (например, «Будь вежлив»).

Все эти постулаты не являются универсалиями общения, т. к. в реальном процессе коммуникации возможен не только кооперативный, но и конфронтационный дискурс, а в разных типах общения существуют специфические, присущие только данному типу коммуникативные нормы. Кроме того, при построении текста говорящий должен избегать паралогизмов и софизмов (об этом ниже).

 

Таким образом, нормой коммуникативной мы будем считать адекватность коммуникативного процесса ситуации общения, а также его соответствие ценностям, стандартам и регулятивам, существующим в данной культуре. Коммуникативная норма включает в себя нормы более низких уровней – языковые и стилистические.

Коммуникативная норма манифестируется прежде всего в осуществлении коммуникативной деятельности в соответствии со сложившимися стандартами общения. Эти стандарты могут быть достаточно жесткими (речевой акт соболезнования, дискурс официального документа) или, напротив, обладать широким диапазоном варьирования (дискурс личного письма). Выявление и описание этих стандартов может стать весьма перспективным направлением исследований в области культуры речи, как и создание типологии нарушений стандарта и проведение на этой основе кодификации коммуникативной нормы.

Регулирующему воздействию стандарта подвергаются все стороны коммуникативного акта или дискурса, но важнейшими из них считаются:

1)                         уместность/неуместность речевого акта или дискурса в данной ситуации общения;

2)                        эксплицитное/имплицитное, прямое/косвенное выражение интенций;

3)                        топики и типы представления содержания;

4)                        способы выражения модуса и пропозиции;

5)                        паралингвизмы (невербальные средства передачи информации, такие как поза, ходьба, жест, выражение лица, мимика, а также выдерживание определенной дистанции при общении. В процессе взаимодействия людей 60 – 80 % коммуникаций осуществляется за счет паралингвизмов и только 20 – 40 % – за счет вербальных средств).

Коммуникативная норма проявляется также в ориентации на систему ценностей и регулятивы, существующие в данной культуре (или культурной страте, например, в студенческой среде), включая этические нормы и нравственные императивы. Говорящий должен быть коммуникативно компетентным.

 

1.3.КОММУНИКАТИВНАЯ КОМПЕТЕНЦИЯ

 

Коммуникативная компетенция – это совокупность личностных свойств и возможностей, а также языковых и внеязыковых знаний и умений, обеспечивающих коммуникативную деятельность человека.

Структура коммуникативной компетенции соотносительна со структурой языковой личности [посмотрите статью «Языковая личность» в энциклопедии «Русский язык» под ред. Ю. Н. Караулова], но не тождественна ей: в структуре языковой личности выделяют три уровня (вербально-семантический, когнитивно-тезаурусный и мотивационно-прагматический), коммуникативную компетенцию рассматривают как структуру, состоящую из пяти уровней:

1)                         п с и х о ф и з и о л о г и ч е с к и х особенностей личности, которые – от общего психического типа личности (экстравертивность – интравертивность) до устройства артикуляционного аппарата – в значительной мере определяют речемыслительную и собственно коммуникативную способность человека, помогают успешному общению или затрудняют его;

2)                        с о ц и а л ь н о й х а р а к т е р и с т и к и и с т а т у с а личности (на процесс коммуникации оказывают влияние самые разнообразные социальные характеристики личности – как примарные, так и динамические: происхождение, пол, возраст, профессия, принадлежность к определенной социальной группе, социальная роль коммуниканта);

3)                        к у л ь т у р н о г о ф о н д а личности – энциклопедических знаний и присвоенных ценностей (коммуникация может быть успешной только в том случае, если актуализируемые в дискурсе фрагменты культурного фонда коммуникантов в значительной степени совпадают. Существенные различия в культурных фондах (фоновых знаниях, пресуппозициях) участников общения обычно ведут к образованию лакун, бремя заполнения или компенсация которых ложится на коммуникативного лидера).

4)                        языковой компетенции личности – набора умений и способностей коммуниканта, включающего 1) умение выражать заданный смысл разными способами (способность к перефразированию); 2) умение извлекать из сказанного смысл и различать при этом внешне сходные, но разные по смыслу высказывания (различение омонимии) и находить общий смысл у внешне различных высказываний (владение синонимией); 3) умение отличать правильные в языковом отношении предложения от неправильных; 4) умение выбрать из множества средств выражения мысли то, которое в наибольшей степени соответствует ситуации общения и с наибольшей полнотой выражает личностные характеристики его участников (селективная способность). Другими словами, это способность человека к успешной коммуникации, основанной на его уровне владения языком и языковыми нормами, на его умении продуцировать и понимать тексты различных типов;

5)                        прагматикона личности – коммуникативных знаний, умений и навыков участников коммуникации. Сюда будут относиться и владение коммуникативными нормами, и набор коммуникативных стратегий и тактик вместе со способностью к их оптимальной речевой реализации, и умение устанавливать и поддерживать коммуникативный контакт, и т. д. При кооперативном общении позитивная самопрезентация очень важна. Она предполагает владение говорящим основами культуры речи, что включает в себя и знание норм языка, и умение «исполнить» свою роль в приятной для собеседника манере, продемонстрировать свои положительные качества, словом, произвести на слушающего хорошее впечатление.

В целом же уровень культуры речи человека прямо и непосредственно определяется уровнем его коммуникативной компетентности, поэтому повышение уровня этой компетенции должно рассматриваться как основная задача лингводидактики, а также преподавания курса культуры речи в средней и высшей школе.

 

1.4.НАРУШЕНИЯ КОММУНИКАТИВНОЙ НОРМЫ

 

Нарушение коммуникативной нормы – в теориях речевой коммуникации и культуры речи – немотивированные отступления от коммуникативных стандартов и правил общения как в текстообразовании, так и в поведении (например, гипертрофированная книжность разговорной речи, сниженность и фамильярность делового дискурса, отсутствие коммуникативной реакции на приветствие, публичное оскорбление, ложь ради собственной выгоды, вмешательство в разговор других людей без извинения и т. д.), использование софистических уловок (см. об этом ниже).

Частные прагматические характеристики участников коммуникации чрезвычайно разнообразны и многоаспектны. При кооперативной и дискуссионной коммуникации следует учитывать психологические особенности слушающего: уклоняться от спора с ним; проявлять уважение к его мнению; не говорить прямо, что он не прав, а объяснить, в чем он заблуждается; указывать на ошибки не прямо, а косвенно; сначала поговорить о собственных ошибках, а затем, критиковать слушающего; при необходимости быстро и решительно признавать собственную неправоту; выражать дружелюбно все формулы речевого этикета; давать достаточно времени собеседнику для высказывания; давать ему возможность спасать свой престиж; выражать одобрение по поводу его удач и т. п. В идеале говорящий не должен говорить того, чего не желал бы услышать сам. Игнорирование говорящим этих положений приводит к н. к. н. – трудности и барьеры коммуникации затрудняют достижение конструктивных целей.

Часто ошибки в общении связаны с неправильным слушанием одного из коммуникантов. Слушание (аудирование) – рецептивный вид речевой деятельности, связанный со слуховым восприятием звучащей речи. Процесс с. складывается из двух основных этапов: 1) первичный анализ звукового сигнала и его «механическая обработка»; 2) смысловая интерпретация. Умение слушать –  один из критериев коммуникабельности человека. В среднем человек тратит 29,5 % времени на слушание, 21,5 % – на говорение, 10 % – на письмо. В ситуациях делового общения администратор тратит свое рабочее время следующим образом: 45 % – на слушание, 30 % – на говорение, 9 % – на письмо и 16 % – на чтение. Существует большой информационный разрыв между говорящим (диктором, оратором, лектором) и аудиторией: при восприятии речи на слух аудитория в среднем достигает только 25%-го уровня понимания за первые десять минут. Даже в неофициальных беседах слушатель усваивает в среднем не более 60 – 70 % того, о чем говорит собеседник. Эффективность процесса с. зависит от объективных факторов (наличия/отсутствия шумов и помех, акустических характеристик и микроклимата помещения) и субъективных факторов (пола слушателя (считается, что мужчины – более внимательные слушатели), типа его нервной системы (предполагается, что эмоционально устойчивые люди – сангвиники и флегматики – более внимательны, чем холерики и меланхолики), интеллектуальных способностей). Эффективность с. увеличивается также благодаря паралингвизмам говорящего.

К нарушениям коммуникативной нормы относятся также неясные по содержанию и форме высказывания, отсутствие внимания у слушающего, восприятие им намеков как конкретных высказываний и дополнение их домыслами, правильное восприятие, но ложная интерпретация, ложное восприятие рационального содержания информации, ложное восприятие эмоционального содержания информации.

Причинами нарушения коммуникативной нормы могут быть неблагоприятные внешние условия, неготовность коммуникантов искать истинные причины и связи, их нежелание или неспособность понять, неподготовленность, некомпетентность, предвзятость, ассоциативное слушание коммуникантов, равнодушие к партнеру и теме беседы. коммуникативные помехи.

Коммуникативные помехи – явления разной природы, затрудняющие общение или делающие его вообще невозможным:

1)                         социальные к. п. – воздействие на коммуникацию социокультурных условий, социальных институтов, политики, идеологии, результатом которого может стать аберрация или вообще изъятие из коммуникативного процесса дискурсов определенных типов (ср. ритуализацию пропагандистского текста в тоталитарном обществе, снятие газетных материалов, закрытие теле- и радиопередач);

2)                        ментальные к. п. – различия в мировоззрении, идеологии, глубинных интересах, способные привести коммуникантов к коммуникативному краху, к невозможности договориться (ср. парламентские дискуссии);

3)                        ситуационные к. п. – ряд явлений от чисто физических (например, громкий шум) до собственно коммуникативных (например, присутствие нежелательного лица при доверительном общении);

4)                        помехи канала – разнообразные технические и «технологические» дефекты, затрудняющие передачу и восприятие информации (ср. нечеткость артикуляции, полиграфический брак, неисправность телевизионной аппаратуры и т. п.);

5)                        поведенческие к. п. – неприемлемость типа поведения одного коммуниканта для другого как следствие незнания или неисполнения этикетных правил;

6)                        пресуппозиционные к. п. – различие в объемах предварительной, «дотекстовой» информации, которой располагают коммуниканты;

7)                        текстовые к. п. – все вербализованные помехи (например, усложненные или амбивалентные синтаксические конструкции, стилистическая неупорядоченность высказываний, чрезмерная перифрастичность и т. п. речевые ошибки (их типологию мы будем рассматривать позже).

Социально опасно нарушение коммуникативной нормы при создании рекламы [2]. Рекламная продукция предназначается для огромной аудитории, в которой оказываются те, кто по ряду причин болезненно реагируют на любую рекламную коммуникацию, например, дети, люди с больной психикой. Нельзя лишать рекламу динамизма, но при этом она должна быть честной, этичной и добросовестной.

 

2. ПОНЯТИЕ «ЯЗЫКОВАЯ НОРМА»

 

Под языковой нормой мы будем понимать совокупность устойчивых, традиционных реализаций языковой системы в результате социально-исторического отбора языковых элементов из числа сосуществующих, образуемых вновь или извлекаемых из пассивного запаса прошлого и возводимых в процессе общественной коммуникации в ранг правильных, пригодных и общеупотребительных.

Норма литературного языка в сознании говорящих обладает качествами особой правильности, общеобязательности, она культивируется в определенных передачах радио и телевидения, в массовой печати, академических театрах и является предметом и целью обучения родному языку.

Стиль всегда характеризуется принципом отбора и комбинации наличных языковых средств и их трансформацией, всегда привязан к определенной социально-возрастной группе. Некоторые исследователи, например, В. Елистратов, считают, что весь национальный язык – совокупность арго разных социальных групп, а литературный язык – это интеллигентское арго. Речевое поведение определенной группы является нормативным для нее, а все прочие речевые реализации объявляются ненормативными.

Таким образом, норма – явление многослойное и сложное, а каждый вариант языка, каждая форма языка предполагает существование собственной нормы. Можно говорить о диалектной норме, о норме просторечной и, в оппозиции к перечисленным, о нормах литературного языка в его устной и письменной форме. Норма – это шкала переходов от того, что за пределами данной формы, к тому, что допустимо, но нежелательно (не рекомендовано), и далее к тому, что единственно возможно, это показатель формы языка и характеристика говорящего как носителя диалекта, просторечия, жаргона, литературной речи и это системное явление, проявляющееся на всех речевых и языковых уровнях и отраженное в своих графических экспликациях.

Соответственно можно говорить об орфоэпической, фонетической, словообразовательной, лексической, морфологической, синтаксической, интонационной и графической, орфографической, пунктуационной норме.

Нарушение языковой нормы не всегда показатель неосведомленности носителя (его безграмотности) либо невладения ею. Нарушение нормы может быть стилистическим средством (например, при создании речевого портрета персонажа). Нарушение может свидетельствовать о состоянии говорящего (нервозность, аффектация, невладение собой, утомление, подавленность) или может быть симптомом нервного, психического или соматического расстройства.

 

2.1. ПОНЯТИЕ «ЛИТЕРАТУРНАЯ НОРМА»

 

Важнейшим признаком литературного языка считается его нормативность, которая проявляется как в его письменной, так и в устной форме.

Характерными особенностями нормы литературного языка считаются следующие:

I) относительная у с т о й ч и в о с т ь. Норма подвижна (ср. современное произношение слов офицер, афера, тема со старым петербургским [афыцэр], [афэръ], [тэмъ]), языковые нормы – явление историческое, и их изменение обусловлено постоянным развитием языка. То, что было нормой в прошлом столетии или даже 10 – 15 лет назад, сегодня может стать отклонением от нее: в 30 – 40е гг. ХХ в. дипломник и дипломант обозначали одно и то же, абитуриентами называли всех выпускников, диалектический мотивировалось диалектом и диалектикой. Так сто с лишним лет назад данный текст был бы абсолютно нормативным: Некоторые плЮют на нормы литературной речи. Нам, мол, все позволенО, мы семьЯми так говорим, нас так И похоронЯт. Я вздрогнУла, услышав такое, но не стала выступать протИв. Изменяются не только акцентологические нормы, но и морфологические. Утратой двойственного числа вызваны варианты с ударением: два часА – чАса не прошло, в два рядА – вышел из рЯда. Современные грамматики пишут, что после числительного два используется родительный падеж ед.ч., но исторически это – именительный падеж двойственного числа. После исчезновения двойственного числа у существительных мужского рода в именительном падеже появляется новое окончание -а, а -ы исчезает. Этот процесс наблюдается до сих пор: в XIX в. говорили п[О]езды, сейчас – поезд[А] и по аналогии: договор[А], трактор[А], инженер[А], шофер[А], столяр[А] и т. д. Если старую, первоначальную норму обозначить буквой А, а конкурирующий вариант – В, то соревнование между ними за место в литературном языке проходит в четыре этапа и графически выглядит так:

Двойственность нормы (2 и 3 этапы) – параллельное существование двух равновозможных, равнодопустимых вариантов – всегда непрочна. Одному из вариантов оказывается явное предпочтение, он обладает большим весом или большей частотностью, большей распространенностью или нейтральностью, универсальностью и через некоторое время становится единственно возможным.

II) Р а с п р о с т р а н е н н о с т ь – данный признак скорее желателен. Известный социолингвист Б. Ларин писал, что «литературные языки генетически связаны с городом». Но в период формирования русского литературного языка большая часть населения России проживала не в городах.

III) О б щ е у п о т р е б и т е л ь н о с т ь – этот признак также часто нарушается, сейчас редко говорят п[О]эт, [ж’у]ри, рак[У]рс, ф[О]льга, [И]зыск; норма – часто явление очень условное, принятое на данный момент, не всегда отражающее реальное состояние литературной речи, передающее желательное либо несовременное. Соответствие между нормализацией и реальным состоянием литературной речи не всегда достижимо.

IV) О б щ е о б я з а т е л ь н о с т ь, точнее общеобязательность для государственных средств речевой коммуникации, для системы образования, для науки и т. п., поскольку невозможно убедить моряка говорить к[О]мпас, а не комп[А]с, тренера олимпийцев – не пас[О]в, а п[А]сов, трудно научить министра нефтегазовой промышленности говорить нефтепр[О]вод» вместо нефтепров[О]д, а всех сотрудников Института минералогии СО РАН – называть себя минерал[О]гами, а не минер[А]логами: «борьба» профессионализмов и литературных терминов продолжается.

V) С о о т в е т с т в и е у п о т р е б л е н и ю, о б ы ч а ю и в о з м о ж н о с т я м я з ы к о в о й с и с т е м ы. Этот признак нарушают сами кодификаторы, поскольку, например, слова «[ж’у]ри» и «пОэт» выбиваются из реестра возможностей русского языка. Норма существует там, где есть выбор, где есть возможность использования таких оценок, как «допустимо-недопустимо», «понятно-непонятно», «общедоступно-недоступно», «достаточно-недостаточно», «коммуникативно-некоммуникативно». Норма – это механизм регулирования выбора, механизм предпочтения. Он тесно связан с культурным архетипом носителя языка. С одной стороны, норма отражает стремление языка к стабильности, с другой, к экспансии, выходу за пределы исходного, включению нового материала, новых возможностей, новых средств. Считается, что языковая норма не выдумываются учеными, что они отражают закономерные процессы и явления, происходящие в языке, и всегда поддерживаются речевой практикой. Но это не всегда так. Нельзя отказаться от идеи нормы, поскольку именно нормы помогают литературному языку сохранять свою целостность и общепонятность. Авторы многих учебников пишут, что именно нормы защищают литературный язык от потока диалектной речи, социальных и профессиональных арго, просторечия и это позволяет литературному языку выполнять свою основную функцию – культурную. Возникает вопрос: от кого защищают? Норма только подчеркивает элитарность литературного языка, поэтому на вопрос, нужна нормированная речь или не нужна, ответ следует искать не в описании языковой ситуации. Конечно, литературная норма зависит от условий, в которых осуществляется речь. Языковые средства, уместные в бытовом общении, могут оказаться нелепыми в официально-деловом общении (исключение составляют специальные случаи, так, политическая психология, наоборот, рекомендует политикам при борьбе с оппозицией вызывать кого-нибудь из нижестоящих членов оппозиции к себе для беседы и использовать средства дружеского бытового общения). В целом, норма не делит средства языка на хорошие и плохие, а указывает на их коммуникативную целесообразность.

Возможны три кодифицирующих подхода, отражающих три социально-исторических типа отношения к языку: п р е д п и с ы в а т ь – жесткая, регламентирующая позиция, которую занимают технические, художественные и научные редакторы; о т р а ж а т ь – описывающая, фиксирующая позиция (наблюдается в словарях); п р е д с к а з ы в а т ь – эта позиция отражается в лингвистических работах по культуре речи и опирается на внутренние тенденции развития языка. Соответственно норма (как политика в отношении к языку) способна иметь предписывающий (волевой), отражающий (пассивный) и предсказывающий (направляющий) характер. Варианты норм отражаются в словарях современного русского литературного языка. Но разные словари по-разному маркируют варианты:

Сдвиги в нормировании наглядно прослеживаются на примере произношения -чн-:

Показатели различных нормативных словарей дают основание говорить о трех степенях нормативности: норма 1 степени – строгая, жесткая, не допускающая вариантов; норма 2 степени – нейтральная, допускает равнозначные варианты; норма 3 степени – более подвижная, допускает использование разговорных, а также устаревших форм. Вариативность нормы складывается исторически. Примером параллельной двойственности произносительной литературной нормы служило московское и петербургское произношение:

 

Современная норма объединяет разные варианты. Но надо отметить, что устаревшая норма способна к возвращению: процессы в языке обратимы. Состояние несбалансированности, нечеткости нормы часто создает неразрешимые положения: что рекомендовать? (cр. [ИЗ’]вините или и[З]вините, по[Ж’Ж’]Е или по[ЖЖЭ], [жЫ]леть или [жА]леть). Основным методом выявления н. я. может служить намеченная модель экспертной комиссии с сопутствующими ей службами. Особой методики требует выявление норм устной разговорной и кодифицированной речи. Между н. я. и «ненормой» существует множество переходных явлений, находящихся в своего рода «тамбурной зоне»: «системные» варианты, не вошедшие в образованный узус (*д[О]говор, нефтепр[О]вод, слесар[Я]); элементы социолектов (*тусовка, крутой, по жизни), неологизмы различных типов, устаревшие и устаревающие слова, формы, конструкции (*ф[О]льга, рак[У]рс, зап[А]сный, полячка), устаревшие языковые факты, переживающие реактивацию (*губернатор, дума, давеча, намедни).

 

2.1.1. ОРФОЭПИЧЕСКАЯ НОРМА

 

Нормы орфоэпические – нормы, связанные со звуковым оформлением значимых единиц: морфем, слов, предложений. Среди орфоэпических норм различают произносительные нормы (состав фонем, их реализация в разных позициях, фонемный состав отдельных морфем: *в[ие]сна – в[еи]сна, було[ч]ная – було[ш]ная, умыл[са] – умыл[с’]я – на письме такие варианты обычно не обозначаются; однако варьирование фонемного состава корня может отражаться и на письме: *бриллиант – брильянт, калоши – галоши, кринка – крынка, матрас – матрац, ноль – нуль) и нормы суперсегментной фонетики (акцентологические н.) (ударение и интонация: ср. варианты *Искристый – искрИстый, творОг– твОрог, вкУсны – вкуснЫ и др.).

Фонетические варианты – варианты, различающиеся произношением звуков, составом фонем, местом ударения или комбинацией этих признаков. Разновидности произношения составляют круг орфоэпических вариантов (*[т’е]рапия – [тэ]рапия, аг[р‘е]ссия – аг[рэ]ссия, до[ж‘ж’]и – до[жд‘]и). Разновидности слов по месту ударения относятся к акцентным вариантам (*стенАм – стЕнам, кулинАрия – кулинарИя). Варианты, различающиеся по составу фонем, называются фонематическими (*галоша – калоша, тоннель – туннель, ноль – нуль).

Орфоэпические варианты – разновидности одного и того же слова, характеризующиеся, как правило, социально значимыми различиями звукового состава. Орфоэпические варианты могут характеризовать 1) «младшую» и «старшую» нормы (новое произношение постепенно вытесняет старое, но на определенном этапе развития литературного языка обе нормы сосуществуют; например, для некоторых сочетаний согласных традиционно произношение мягкого согласного перед мягким: [з’в’]ерь, е[с’л’]и; по новой норме первый согласный – твердый: [зв’]ерь, е[сл’]и); 2) общенародную и профессиональную сферу употребления (так называемые профессиональные варианты норм: *доб[Ы]ча – д[О]быча, [И]скра – искр[А], минерал[О]г – минер[А]лог); 3) мужскую и женскую речь (например, удлинение согласных в мужской эмоциональной речи и удлинение гласных в женской); 4) территориальные разновидности литературного языка.

Орфоэпические варианты могут принадлежать к разным стилям [1]. Так для высокого стиля характерно эканье: б[еи]ру, вз[еи]ла; произношение безударного [o]: н[о]ктюрн, п[о]этический; твердого заднеязычного перед окончанием им. п. ед. ч. имен прилагательных: гром[къ]й, стро[гъ]й, ти[хъ]й. В нейтральном стиле произносится б[иэ]ру, вз[иэ]ла, н[аъ]ктюрн, п[ъ]этический, гром[к’и]й, стро[г’и]й, ти[х’и]й. В разговорной речи наблюдается выпадение гласных и согласных: проволока – прово[лк]а, некоторые – не[кт]орые, вообще – в[аъ]бще, тысяча – ты[ш’]а, пятьдесят – п[ии]сят. В силу своей социальной значимости орфоэпические варианты могут использоваться в сценической речи для социальной характеристики персонажа.

 

2.1.2.ОРФОГРАФИЧЕСКАЯ НОРМА

 

Норма орфографическая – строгое соответствие использованных букв системе правил, устанавливающих единообразную передачу звукового языка на письме. Орфография – социальное установление, н. о. являются общеобязательными, поэтому орфографические правила утверждаются не только соответствующими научными, но и государственными органами.

В результате исследований вырабатываются произносительные рекомендации – орфоэпические правила.

Ортология, ед. Раздел языкознания, предметом которого является описание теории правильной литературной речи. Понятие «о.» связано с овладением нормами устной и письменной форм литературного языка, т. е. с изучением нормативного компонента культуры речи. Создание грамматик и словарей с ортологическими и функционально-стилистическими предписаниями, которые обеспечивали бы составление правильных фраз во всех случаях жизни и понимание всего говоримого на данном языке, – сейчас, возможно, нереальная задача для лингвистики. В дисциплине «культура речи» в настоящее время складывается теория языка с учетом категорий «значение», «знание», «смысл». Такие разделы лингвистики, как философия языка, психолингвистика, когнитивная лингвистика, теория речевой коммуникации, дали специалистам по культуре речи следующие положения: 1) мышление довербально, акты мышления мгновенны, биологичны по своей сути; 2) логические структуры и языковые конструкции не изоморфны; 3) существуют эксплицитные и имплицитные способы выражения смысла; 4) существуют законы невыражения логических структур мысли; 5) вербально-семантический и авербально-тезаурусный уровни организации языковой личности функционируют в тесной связи. Главная задача о. – выработать приемы и рекомендовать условия для успешного общения – не может быть решена без изучения процессов речи-мысли, т. е. когнитивных процессов, компонентов этих процессов: структур фоновых знаний, типов пресуппозиций, типов пропозиций (способов концептуализации), оценочных знаний, эмоций, модальных отношений. Для о. существенны различные способы концептуализации окружающего мира, запечатленные в языковых категориях и их соотношениях, а также те системы синтаксических, семантических, стилистических помет, которые должны составлять обязательную часть статей в ортологических словарях.

Ортологические словари – нормативные словари, служащие задачам совершенствования языка и речи, укреплению действующих норм литературного языка. Выделяют три основных типа о. с.

1.     О. с., отражающие нормы устной речи, прежде всего, произношения и ударения (*Русское литературное ударение и произношение / Под ред. Р. И. Аванесова и С. И. Ожегова. М., 1955 – ок. 52 тыс. слов; Агеенко Ф. Л., Зарва М. В. Словарь ударений для работников радио и телевидения / По ред Д. Э. Розенталя. М., 1960; Борунова С. Н., Воронцова В. Л., Еськова Н. А. Орфоэпический словарь русского языка. Произношение, ударение, грамматические формы / Под ред Р. И. Аванесова. М., 1983,1989 – 63,5 тыс. слов; Еськова Н. А. Краткий словарь трудностей русского языка. Грамматические формы. Ударение. М., 1994 – 12 тыс. слов).

2.      О. с., фиксирующие трудности современного лексического словоупотребления, случаи смещения значений, их неоправданное расширение или сужение, тавтологичность сочетаний, контаминацию фразеологизмов и т. п. (*Крысин Л. П., Скворцов Л. И. Правильность русской речи. Трудные случаи современного словоупотребления / Под ред С. И. Ожегова. М., 1962, 1965; Бельчиков Ю. А., Панюшева М. С. Трудные случаи употребления однокоренных слов русского языка. М., 1968 (издание 1994 г. носит название «Словарь паронимов современного русского языка»); Трудности словоупотребления и варианты норм русского литературного языка / Сост. К. С. Горбачевич, Г. А. Качевская, А. М. Невжинская и др. М., 1973, 1986; Трудности русского языка. Словарь-справочник журналиста. М., 1974, 1993 – 94; Розенталь Д. Э., Теленкова М. А. Словарь трудностей русского языка. М., 1976, 1987 – ок. 30 тыс. слов; Лексические трудности русского языка. Словарь-справочник / Сост. А. А. Семенюк, И. Л. Городецкая, М. А. Матюшина и др. М., 1994 – ок. 13 тыс. слов).

3.     О. с. грамматического типа, указывающие правильный выбор грамматического варианта, описывающие образование и значения грамматических форм (*Граудина Л. К., Ицкович В. А., Катлинская Л. П. Грамматическая правильность русской речи. Опыт частотно-стилистического словаря вариантов. М., 1976; Ефремова Т. Ф., Костомаров В. Г. Словарь грамматических трудностей русского языка. М., 1986, 1994; Сазонова И. К. Русский глагол и его причастные формы. Толково-грамматический словарь. М, 1989).

Орфографическая ошибка, -и. Ошибка, возникающая в результате нарушения орфографической нормы.

 

2.1.3.ПУНКТУАЦИОННАЯ НОРМА

 

Норма пунктуационная – соответствие использованных знаков препинания в определенных синтаксических структурах общим кодифицированным правилам функционирования единиц пунктуационной системы.

Пунктуация – автономная часть системы средств письменного языка, генеральное назначение которой – графическая организация (членение) письменного (печатного) текста.

Действие системы знаков препинания опирается на такие сущностные признаки, как а) сфера действия знака препинания (предложение или текст), б) объект членения (текст или предложение), в) результат членения (отрезок текста, предложение, элемент или группа элементов предложения), г) грамматическая (синтаксическая) и/или смысловая характеристика объекта и результата членения.

На основе этих признаков может быть выявлен ряд классов знаков препинания, их ядро составляют три класса: 1) разделительные конечные (точка, вопросительный и восклицательный знаки, многоточие «обрыва»), 2) разделительные середины предложения (запятая, точка с запятой, тире, двоеточие, многоточие «разрыва»), 3) выделительные середины предложения (парные скобки, тире, запятая, многоточие, кавычки), т. е. классы знаков препинания, которые обеспечивают графическую организацию предложения (класс 1 – обеспечение правой границы текста предложения, классы 2 и 3 – обеспечение его внутреннего членения).

Основной принцип организации пунктуации как функциональной системы строится на разграничении трех общих функций пунктуационных средств: 1) отграничение в тексте одной синтаксической структуры (или ее элемента) от другой (или от другого), графическая фиксация правой границы первой и левой – второй (р а з д е л е н и е или о т д е л е н и е); 2) двойное отграничение синтаксической структуры (или ее элемента) от соседствующих – левой и правой, графическая фиксация левой и правой границ структуры в тексте (в ы д е л е н и е); 3) объединение в тексте нескольких синтаксических структур в одно целое, графическая фиксация внешних границ последнего и внутренних его частей (р а с п р е д е л е н и е как функция комплексов пунктуационных знаков).

Соотношение общих функций иерархично: выделение включает в себя разделение, обе они включаются в распределение. Центр пунктуационной системы составляет корпус знаков препинания, обеспечивающий графическую организацию текста предложения. Пунктуационная система предоставляет пишущему некоторую свободу в выборе знака. Например, у пишущего нет сомнений в необходимости постановки разделительного знака середины предложения между частями бессоюзного сложного предложения. Но решение вопроса о выборе конкретного знака предоставлено самому пишущему – в зависимости от того, как он понимает семантико-синтаксические отношения между частями бессоюзного сложного: в качестве перечисления, простой последовательности событий (*Колокольчик зазвенел, лошади помчались (Н. Карамзин)) или усиленной (*Татьяна в лес; медведь за нею (А. Пушкин)), пояснения, причины или следствия (ср. возможное и двоеточие и тире в примере Молодежь ушла· на вечере стало скучно). Аналогично может складываться выбор знака препинания и в других случаях, например при однородных сказуемых, соединенных неповторяющимися союзами: это может быть тире (при описании противопоставления и неожиданности действия: *Хотел объехать целый свет – и не объехал сотой доли; Скакун мой призадумался – и прыгнул) и даже многоточие в последнем случае (*Бурмин побледнел... и бросился к ее ногам (А. Пушкин)).

Свобода выбора связана с характером избыточности пунктуационной системы, с синонимическими рядами знаков препинания. Так часты случаи взаимомен членов градуального синонимического ряда в классе 3 «парные запятые – тире – скобки». Хотя скобки считаются более сильным выключающим знаком, чем тире, для выделения одинаковых по типу вставных конструкций могут на равных основаниях употребляться оба знака (ср. *Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера (Л. Толстой) и Булочники – их было четверо – держались в стороне от нас (М. Горький)). Исследователи отмечают, что чрезвычайно растет популярность знака тире сравнительно с запятыми при выделении обособленных предложений, выраженных именами существительными и непосредственно относящихся к имени существительному, а также при конкуренции «двоеточие – тире».

Колебания пунктуационной нормы связано с выходом за пределы фиксированных правил. Наиболее интересным для культуры письменной речи представляется изучение механизмов экспрессивной пунктуации, например, использования конечных знаков препинания (и их сочетаний) в позиции середины предложения: вопросительного знака и тире (*Карамазовы – характерны. Типичные для русских людей? – да, типичные (Д. Лихачев)), восклицательного знака и тире (*Какое там великое! – скромно жил, втихомолку, в техбюро не наведывался (В. Добровольский)), многоточия и тире (*Всего лишь один из... – может ли быть цель человечнее и практичней, неопробованней и достижимее (50/50. Опыт словаря нового мышления)). Приемам, связанным с употреблением конечного знака в позиции середины предложения, противопоставлен прием антипарцелляции – употребление знака середины предложения в позиции конца предложения (ср. с парцелляцией –  представлением одного предложения, благодаря вычленению парцеллята и оформлению последнего с помощью прописной буквы и конечного знака препинания как двух и более). Прием антипарцелляции приводит к представлению в качестве единого пунктуационного целого нескольких предложений, объединяемых в один абзац. Цель этого приема – передача внутренней речи персонажа, ее импульсивности, потока мыслей (ср. *Подпишет, понял Кемп; с этой все в порядке, сработано крепко, привязана на всю жизнь; если рискнет признаться ему во всем, он перестанет ей верить; она понимает, что Роумэн не сможет переступить свою память (Ю. Семенов), случай антипарцелляции с двоеточием вм. точки с запятой *Стало быть – случай совершенно исключительный: не часто заезжают в «Китай» полковники: чину не соответствует: для чиновных специальные имеются «дома свиданий»: без огласки, на манер меблированных комнат, вполне прилично (М. Мстиславский)). Постоянны отступления от пунктуационных канонов при описании чужой речи в художественных текстах (ср. *Раиса Семеновна невозмутимо сказала: – У каждого свои вкусы (А. Безуглов) вм. Раиса Семеновна невозмутимо сказала:

– У каждого свои вкусы.).

Специфической формой пунктуационной (и орфографической) кодификации являются с п р а в о ч н и к и, в которых постоянно имеют место сочетания формулировок правил с комментариями к ним (см. например, Былинский К. И., Никольский Н. Н. Справочник по орфографии и пунктуации для работников печати. 4-е изд. М., 1970; Былинский К. И., Розенталь Д. Э. Трудные случаи пунктуации. 2-е изд. М., 1961; Валгина Н. С. Принципы русской пунктуации. М., 1972; Валгина Н. С. Трудные вопросы пунктуации. М., 1983. Правила орфографии и пунктуации. М., 1956; Розенталь Д. Э. Справочник по пунктуации: Для работников печати. М., 1984; Розенталь Д. Э., Голуб И.Б. Русская орфография и пунктуация. М., 1990).

Однако, во-первых, пунктуационная ситуация сама по себе может быть достаточно сложной (например, стык двух союзов (или союзного слова и союза), который может возникнуть и в сложноподчиненном, и сложносочиненном, и в осложненном простом предложении), как могут быть сложны и сами правила (например, правила постановки знаков препинания при однородных членах предложения, так как однородность определяется скорее семантически, чем грамматически, при употреблении трудно разграничиваемых семантически неоднозначных служебных слов, требующих в одном значении выделения с помощью парной запятой (как = сравнение) или невыделения в другом значении (как = ‘в качестве’), при «смазанности» этой оппозиции случаем как = ‘будучи’); во-вторых, рекомендации постановки знака препинания могут быть не определены до конца – решение вопроса оставляется на волю пишущего (например, нигде не регламентирован случай с парным тире и кавычками (*Когда Алексей вошел и спросил – «Можно?» – Бешелев помахал рукой (Е. Воеводин); И тем не менее вопрос – Кенигсберг или Рига? – оставался пока открытым (Вокруг света, 1990, № 6)).

 

3. СТИЛИСТИЧЕСКАЯ НОРМА

 

Норма стилевая (стилистическая, функционально-стилевая) – исторически сложившиеся и вместе с тем закономерно развивающиеся общепринятые реализации заложенных в языке стилистических возможностей, обусловленные целями, задачами и содержанием речи определенной сферы общения; это правила наиболее целесообразных в каждой сфере общения реализаций принципов отбора и сочетания языковых средств, создающих определенную стилистико-речевую организацию.

Несмотря на различия пяти пониманий термина стиль [1]-[5], в каждом из них присутствует основной общий (инвариантный) признак: стиль всегда характеризуется принципом отбора и комбинации наличных языковых средств и их трансформаций. Говорящий не может использовать все существующие языковые средства, он всегда ВЫБИРАЕТ, и его выбор чаще всего обусловлен традицией: он выбирает что-то одно из длинного ряда синонимов, метафор, синонимичных синтагм и т. д., отклоняя остальные языковые средства. Здесь важна точка отсчета: если общество считает какую-либо социальную группу приоритетной, то ее речевой стандарт будет являться эталоном, нормой, к которой должны стремиться говорящие, при условии, что они признают этот приоритет. Так мещанство и буржуазия Франции старательно следовали речевым стандартам аристократии даже после Французской буржуазной революции. Подражание эталону оказывает большое влияние на язык, и смена эталона всегда болезненна в прямом и переносном смысле (ср., например, «Окаянные дни» И. А. Бунина, писавшего, что в «Совдепии» опасно говорить правильно по-русски, или лекции И. А. Ильина на ту же тему).

Речевые стандарты выбранной эталонной группы (например, актеров театра МХАТ, ведущих телепрограммы «Сегодня» (НТВ), точнее ее технических и художественных редакторов, или группы художников андеграунда) считаются нейтральной (межстилевой, общеязыковой) нормой, тогда как все остальные тексты, не принадлежащие этой группе, будут характеризоваться степенью отклонения от выбранной нормы. У разных текстов степени отклонения будут разными, но всегда постоянными. Любой стиль всегда характеризуется мерой отклонения от нейтральной нормы (однако нельзя наделять речь носителей диалектов, просторечие нелестными эпитетами «отсталый», «необразованный», как нельзя вообще использовать термин «речь малокультурного населения» – каждая социальная группа принадлежит определенной субкультуре, в рамках которой прекрасно решаются все необходимые именно для этой группы коммуникативные задачи).

Не следует забывать, что норма всегда является и собственно-лингвистической и социально-исторической категорией. В некоторой степени это даже аксиологическая категория: мы всегда оцениваем высказывание с точки зрения «правильности/неправильности», «уместности/неуместности». Эти оценки могут включать и эстетический компонент: «красиво/некрасиво». Литературная норма – это мера стабильности литературного языка. Если общество переживает какие-то катаклизмы, катаклизмы переживает и его язык. Таким образом, языковая норма тесно связана с культурой носителей языка.

Стилистическая норма относится к общеязыковой как частное к общему. В любом функциональном стиле удельный вес межстилевых средств значительно превосходит долю собственно стилевых средств. Каждый стиль реализует прежде всего общеязыковые, или межстилевые, нормы – орфоэпические, орфографические, лексико-фразеологические, морфологические и синтаксические. В то же время в каждом стиле свое сочетание межстилевых, ограниченно-стилевых и оригинально-стилевых средств, что и определяет индивидуальные стилевые черты. Однако нужно помнить, что критерий соответствия или несоответствия высказывания стилистической нормы должен быть гибким и глубоко функциональным.

Для современного речеупотребления строгое соблюдение стилевых норм имеет весьма относительный характер. Так, нежелательно и даже недопустимо заполнять разговорную речь канцеляризмами, а научную или деловую – разговорными единицами. В употреблении средств и в оценке стиля главным должен быть фактор коммуникативной целесообразности в конкретной сфере общения, речевой ситуации с учетом целей и задач общения, содержания высказывания, его жанра и т. д. Стиль должен быть таким, чтобы использованные в нем языковые средства и их организация приводили к коммуникативному успеху.

 

4. СТИЛЕОБРАЗУЮЩИЕ ФАКТОРЫ И КУЛЬТУРА РЕЧИ

 

Культура речи – набор и организация языковых средств, которые в определенной ситуации общения при соблюдении современных языковых норм и этики общения позволяют обеспечить наибольший эффект в достижении поставленных коммуникативных задач. Соответственно выделяется 5 компонентов культуры речи: 1) нормативный; 2) коммуникативный; 3) этический; 4) структурный – выбор и организация языковых средств как необходимое условие достижения нормативности, этичности и хороших коммуникативных свойств речи; 5) эффективность общения как конечная цель культуры речи.

Коммуникативный компонент культуры речи включает себя: определение коммуникативной цели, прагматических условий коммуникативного акта, а также диктуемые целью и прагматикой основы выбора и организации языковых средств, формирующих соответствующие тексты в их письменной и устной реализации.

Суть прагматических условий может быть описана формулой говорящий – ситуация – слушающий. Главным в прагматике общения является явная ориентация говорящего на те многие характеристики слушающего, которые определяют языковые особенности текста. Так, при создании текста вузовской лекции нельзя ограничиваться только средствами научного стиля в жанре лекции, нужно обязательно учитывать степень научной подготовки аудитории, степень знакомства ее с проблематикой лекции и т. п. В процессе говорения следует постоянно анализировать реакцию слушающего, стремиться повысить эффект коммуникации, соотносить цель коммуникации говорящего и ожиданий от коммуникации слушающего, точно понимать речевые характеристики говорящего и слушающего в данной ситуации, учитывать их частные прагматические характеристики.

Общение может быть эффективным, если иллокуция соответствует перлокуции: говорящий спрашивает – слушающий может и хочет ответить, говорящий информирует – слушающий нуждается в информации и усваивает ее. Если же гармония иллокуции и перлокуции разрушена, коммуникативный успех не возможен. Ситуация общения как важный прагматический фактор определяет выбор одной из тех присущих коммуникации ролей, которую он должен исполнить в данной ситуации (например, роль отца в общении со своим ребенком, затем роль руководителя предприятия в общении со своими подчиненными, затем роль подчиненного в общении с руководителями более высокого ранга, затем роль покупателя в общении с продавцом и т. д.). Всякое отклонение от ожидаемой в данной коммуникации роли уменьшает коммуникативный успех.

Последние годы в рамках культуры речи выделилось особое направление – лингвистика хорошей речи (мелиоративная лингвистика), связанное с изучением качеств «хорошей речи», которые, в свою очередь, зависят от коммуникативных качеств речи. Эти качества выявляются на основе соотношения речи с такими «неречевыми структурами», как сам язык как устройство, порождающее речь, а также мышление и сознание говорящего, окружающая его действительность, человек – адресат речи, условия общения. Учет этих «неречевых структур» определяет следующие обязательные качества хорошей речи: правильность, чистоту, точность, логичность, выразительность, образность, доступность, уместность.

 

ВЫРАЗИТЕЛЬНОСТЬ

 

Выразительность речи – один из критериев культуры речи – такие особенности структуры и содержания речи, которые поддерживают внимание и интерес у слушателей. В. р. бывает информационная (слушателя заинтересовывает сама сообщаемая информация) и эмоциональная (слушателя привлекает способ изложения, манера исполнения и т. п.).

 

ДОСТУПНОСТЬ

 

Доступность речи – способность данной формы речи быть понятной слушателю. Д. р. предполагает ее ясность, но не все изложенное ясно может быть доступно для понимания каждого человека. Например, прочитанная ясным языком лекция по ядерной физике может быть доступной в основном для специалистов.

 

ЛОГИЧНОСТЬ

 

Логичность речи предполагает отсутствие в речи паралогизмов и софизмов.

Высказывание должно отражать логику действительности и характеризоваться логикой речевого выражения. Логичность мысли означает верность отражения фактов действительности и их связей (причина – следствие, сходство – различие и т. д.), обоснованность выдвигаемой гипотезы, наличие аргументов за и против, сведение аргументов к выводу, доказывающему или отвергающему гипотезу. Примерами нарушения л. р. могут служить известные фразы *В огороде бузина, а в Киеве дядька; Шел дождь и два студента, один – в университет, другой – в галошах. Нарушение л. р. часто проявляется в неверном членении письменного текста на абзацы. В лексической и синтаксической стилистике возможно намеренное нарушение в тексте логических связей с целью подчеркнуть внутреннее противоречие данного положения (драматического или комического).

Если б был я ...Иван Топорыжкин пошел на охоту,

 маленький, С ним пудель в реке провалился в забор,

 как великий океан... Иван, как бревно, перепрыгнул болото,

Если б быть мне косноязычным, А пудель вприпрыжку попал на топор.

 как Дант (Д. Хармс)

 или Петрарка!

 (В. Маяковский)

Видами алогизма являются оксюморон и перевернутая гипербола (см. пример В. Маяковского). Алогизм мо­жет привести к возникновению речевой ошибки: *Синтаксис энциклопедических статей отличен от других научных статей vs Синтаксис энциклопедических статей отличен от синтаксиса других науч­ных статей.

Парадокс построен на алогизме и представляет собой игру слов, стилистический прием, основанный на столкновении в тексте различных значений полисемантов и придающий высказыванию смысл, расходящийся с общепринятым, противоречащий здравому смыслу: *Единица – вздор, единица – ноль (В. Маяковский).

Выделяют два основных вида логических ошибок.

 Логическая ошибка, [1] (паралогизм) – результат непреднамеренного нарушения говорящим правил логики в процессе рассуждения по причине логической небрежности или неосведомленности. Центральным пунктом рассуждения является тезис. Как бы ни строилось рассуждение, какие бы факты и события ни анализировались, какие бы параллели и аналогии ни приводились, в центре внимания всегда должна оставаться главная задача – обоснование выдвинутого тезиса и опровержение антитезиса, будь то противоречащее утверждение явного или скрытого оппонента или иное не совпадающее с тезисом суждение. Доказательное рассуждение предполагает соблюдение двух правил в отношении тезиса: (1) определенность тезиса и (2) неизменность тезиса. 1. Правило определенности означает, что т е з и с д о л ж е н б ы т ь с ф о р м у л и р о в а н л и н г в и с т и ч е с к и я с н о и ч е т к о. Описание тезиса с помощью новых терминов вполне допустимо, но в таком случае следует четко выявить их смысл через раскрытие основного содержания употребляемых понятий. Краткое определение дает возможность уяснить точный смысл терминов в отличие от их «расплывчатого» толкования. Требование определенности, четкого выявления смысла выдвигаемых суждений в равной мере относится как к изложению собственного тезиса, так и к изложению критикуемого положения – антитезиса. 2. Правило неизменности тезиса з а п р е щ а е т в и д о и з м е н я т ь и о т с т у п а т ь от п е р в о н а ч а л ь н о с ф о р м у л и р о в а н н о г о п о л о ж е н и я в процессе данного рассуждения, т. к. это может привести к л. о. – подмене тезиса, что выражается или в форме потери тезиса, или в форме его полной или частичной подмены. Существуют также и четкие требования к аргументации: (1) в качестве аргументов могут выступать лишь такие положения, истинность которых доказана; (2) аргументы обосновываются автономно, т. е. независимо от тезиса; (3) аргументы не должны противоречить друг другу; (4) аргументы должны быть достаточными для данного тезиса. Требование истинности и доказанности аргументов может нарушаться и приводить к возникновению двух ошибок. Одна из них – принятие за истину ложного аргумента – называется основное заблуждение (error fundamentalis), или использование в качестве аргумента несуществующего факта, ссылку на событие, которое в действительности не имело места и т. п. Сознательное использование error fundamentalis мотивирует возникновение фигур преувеличения (например, гиперболы), а также произведений в стиле гротеск. Другая ошибка – предвосхищение основания (peticio principii) – заключается в том, что в качестве аргументов используются недосказанные, как правило, произвольно взятые положения; выступающий ссылается на слухи, на ходячие мнения или высказанные кем-то предположения и выдает их за аргументы. Требование автономного обоснования означает, что для доводов изыскиваются основания без обращения к тезису, иначе возникает ошибка круг в доказательстве (circulus in demonstrando). Обнаружение и устранение л. о. в дискурсе часто зависит от коммуникативной компетенции говорящего. Выявление паралогизмов обязательно требуется при стилистической правке текста.

Логическая ошибка [2] (софизм, софистическая уловка) – результат преднамеренного нарушения логических правил говорящим с целью ввести в заблуждение слушающих или создать видимость победы в дискуссии. Формально софизмы могут совпадать с паралогизмами. Кроме того, среди софистических уловок возможны: аргумент к силе (argumentum ad baculinum) – прибегание к физическому, экономическому, административному, морально-политическому и другим видам воздействия вместо логического обоснования тезиса; аргумент к невежеству (ad idnoratiam) – использование неосведомленности или непросвещенности слушающего и навязывание ему мнений, которые не находят объективного подтверждения; аргумент к выгоде (ad cremenam) – агитация за принятие тезиса только потому, что так выгодно в морально-политическом или экономическом отношении; аргумент к здравому смыслу (ad silentio) – апелляция к обыденному сознанию вместо реального логического обоснования; аргумент к состраданию (ad misericordiam) – взывание к жалости, человеколюбию и состраданию вместо реальной оценки конкретного проступка; аргумент к верности (a tuto) – принятие тезиса не на основе его обоснования, а в силу верности, привязанности, почтения и т. п.; аргумент к авторитету (ipse dixit) – ссылка на авторитетную личность или коллективный авторитет вместо обоснования конкретного тезиса (см. статью Цитата). Преднамеренное использование л. о. можно рассматривать как одну из разновидностей коммуникативных помех, а также как нарушение коммуникативной нормы.

(NB! Цитата, -ы. Дословно воспроизводимое и сопровождаемое отсылкой чужое высказывание внутри другого текста. *Я завидую Вашей жизни в органической связи с целым учреждением. Помните Шиллера: An das Ganze schliesse dich ein- (Присоединяйся к целому – О.Л..)! тут каждый день деятельной любви к людям приносит отраду и пользу (А. Кони). Есть, по глубокому слову, кажется Занда, des hommes forts – люди сильные, и des hommes grands – люди великие (Ап. Григорьев). Почти никого нет в живых из тех, которым читались в свое время мои стихотворения...Заглядывая в книги, я припоминаю стихи Гете: Ihr naht euch wieder, schwankende Gestalten (Вы снова здесь, изменчивые тени – О.Л..) (И. Аксаков).

Цитация, ед., Цитирование, ед. Стилистический прием: приведение цитаты с намерением опереться на авторитет другого лица или оспорить его).

 

ПРАВИЛЬНОСТЬ

 

Правильность речи – соблюдение языковых норм. П. р. – соответствие законам данного языка, пригодность для такого выражения мысли средств данного языка, обеспечивающих наиболее эффективное общение между его естественными носителями. Под п. р. понимают также соответствие компонентов высказывания определенным моделям грамматического построения.

 

РАЗНООБРАЗИЕ

 

Разнообразие (богатство) речи. Этот признак реализуется тогда, когда говорящий активно использует необходимый лексический запас, в том числе умело подбирает синонимы, антонимы, владеет уместными в данной речевой ситуации стилистическими приемами.

 

ТОЧНОСТЬ

 

Точность речи связана с точностью отражения действительности – истинностью речевого высказывания (правда или ложь) – и с точностью выражения мысли в слове (речевые ошибки возникают при отсутствии конкретности (см. высказывания типа *Если кто-то кое-где у нас порой...), смешении паронимов (*осудит-обсудит, представит-предоставит, пурист-пуританин).

 

УМЕСТНОСТЬ

 

Уместность речи подразумевает такой подбор и организацию средств языка, которые делают речь отвечающей целям и условиям общения. Уместность тех или иных языковых средств зависит от контекста, ситуации, психологических характеристик личности собеседника. Очень хорошо отражает суть у. р. поговорка В доме повешенного не говорят о веревке.

 

ЧИСТОТА

 

Чистота речи. Чистой называется речь, в которой нет чуждых литературному языку элементов (слов и словосочетаний) или элементов, отвергаемых нормами нравственности (инвективов, вульгаризмов). К таким элементам могут относиться и слова-паразиты, которые появляются в речи при раздумье, в паузах (*вот, значит, так сказать), диалектизмы, просторечная лексика, варваризмы, имеющие русские эквиваленты (*пролонгирование, промоушн), жаргонизмы (*лафа, раскрутка предприятия).

 

ЭТИЧНОСТЬ

 

Этичность речи – результат неприятия говорящим оскорбительных для чести и достоинства человека средств выражения. Для достижения э. часто используются эвфемизмы.

 

ЯСНОСТЬ

 

Ясность речи – понятность речи ее адресату. Я. р. достигается путем точного и однозначного употребления слов, терминов, словосочетаний, грамматических конструкций.

На главную

 

©DM&VG